Мало кто знает о существовании лютеранской общины в Астрахани. Но она действительно есть и имеет богатую историю. Сейчас в ней 80 прихожан. Помимо потомков немцев, здесь есть евреи, русские, а также выходцы из стран Африки. Община имеет свою церковь, и руководит ею женщина-пастор Вера Зауэр. «Арбуз» побывал в гостях у священника и узнал много интересного о лютеранстве в Астрахани.
-Молодые люди, вы ко мне? – спрашивает Вера, выходя из машины.
-Да, к вам, здравствуйте!
Вера открывает калитку. Мы проходим на территорию церкви. С лаем нас встречает собака Лиса.
Комплекс состоит из деревянного здания – пастората, каменного здания – церковно-приходской школы, детского реабилитационного центра и жилого дома – бывшей церкви. Весь ансамбль находится на территории Армянской слободы.
Мы строили, строили и, наконец, построили
Лютеранская община в Астрахани появилась в 1702 году. Первыми прихожанами стали шведские военнопленные, которые находились в нашем городе в ссылке. В ходе переписки со своими родными они рассказывали им, что здесь происходит. Тогда в Астрахань стали приезжать немцы, литовцы, эстонцы. В 1708-ом году немцы решили, что им нужна церковь. Первую они построили на территории кремля, но православной церкви это не понравилось, и лютеранское строение убрали. Тогда армянская диаспора разрешила лютеранам выкупить участок земли в своей слободе.
Сначала построили деревянную церковь. После община стала расти, и в ней стало тесно. Было принято решение добавить ещё и каменное здание.
О лютеранстве в Астрахани слышали немногие, поэтому люди иногда высказывают недовольство в сторону общины. «Очень часто приходилось слышать: «Мы — христиане, а вы – сектанты!». Ну, во-первых, христианство – это общее название всех конфессий, которые признают триединство Бога и веру в Иисуса Христа и используют Библию. То есть мои прихожане могут прийти в православную церковь, купить Библию там и пользоваться ей здесь. Во-вторых, лютеранство – это исторически традиционная конфессия, она уже более 300 лет существует в мире. Ну, и как мы можем быть сектантами?» — говорит Вера.
В военное время в каменном здании находился детприемник НКВД, куда помещали детей врагов народа. Отпрыски военачальников, арестованных работников НКВД и других репрессированных советских деятелей тоже были там. О жизни детприемника можно прочитать в воспоминаниях Петра Якира, опубликованных в 1972 году. Надпись о страшном прошлом до сих пор находится на здании, хотя женщину неоднократно за это ругали. Но пастор считает, что история должна существовать. Вера говорит, что будет искать материалы для создания музея.
Изначально кирха располагалась в другом здании, однако, в послевоенные годы его превратили в жилой дом.
Коллаж: astkraeved.livejournal.com
Сейчас основным зданием для общины является пасторат, который построили в 1893 году. Туда мы и заходим.
Мы проходим в зал, где проводятся богослужения. Люди здесь собираются по воскресеньям. Из-за отсутствия отопления — максимум на два часа.
Встречи проводятся также и наедине. Любой может связаться с Верой и пригласить пообщаться в кафе, либо дома.
«Здесь дети чувствуют, что они просто дети»
В церковь приходят дети. Как правило, это малыши прихожан церкви, которые здесь выросли. По воскресеньям они посещают воскресную школу, где знакомятся с основами христианства. Самому старшему сейчас четыре года. Зимой Вера просит не приводить ребят.
Также раньше каждое лето проводился детский христианский лагерь. Туда приглашались дети общины, которые после приводили своих друзей. Они могли быть не христианами, но должны были изучать основы этой религии. Когда ребята подрастут, поездка в лагерь возобновится.
Детский реабилитационный центр – это социальный проект, созданный благодаря сотрудничеству Веры и Елены Красюковой. Он существует уже 12 лет. Туда бесплатно ходят ребята любой национальности и любого вероисповедания.
В центре они занимаются рукоделием, готовятся к школе и подтягивают свои знания. Как правило, воспитанниками являются дети с инвалидностью (например, с расстройством аутистического спектра), либо дети, приехавшие из других стран и плохо знающие русский язык. Некоторые посещают центр всю свою сознательную жизнь. Этот проект не раз выручал родителей и помогал детям лучше учиться в школе.
Центр получили в полных развалинах. Но благодаря финансированию здание удалось восстановить.
Так здание выглядело раньше. Фото: Вера Зауэр
«Здесь дети чувствуют, что они просто дети», — говорит пастор.
Денег нет, но вы держитесь!
Высокие потолки, несколько диванов, книжные шкафы, алтарь. Так выглядит интерьер главного зала общины. Картины с цветами, которые украшают зал для служений — это гордость Елены. Их делали воспитанники её центра.
Сейчас у общины много проблем с финансированием реставрации. Здания в аварийном состоянии. Только два года назад удалось получить пасторат в собственность. В самом начале пришлось оплатить капитальный ремонт помещений, куда переехал противотуберкулезный диспансер, который здесь находился. Тогда общине помогли потомки швейцарского пастора. По сметам десятилетней давности реставрация должна была обойтись в 55 млн рублей. Сейчас, конечно же, сумма выросла.
Католический крест
Пастор Вера принимает каждого человека, который интересуется лютеранством.
«Я никогда не говорю человеку: «Твоя церковь неправильная, ты должен перейти в лютеранство». Нет. Бог один, пути к нему разные. Каждый выбирает сам».
Любой может прийти на богослужение в лютеранскую церковь и принять участие как гость. Ему ничего не запрещается, он может делать то же, что делают члены общины, но есть вопрос причастия. Если он крещен как христианин и понимает, что такое причастие, пастор даёт ему причастие. Если нет, то только благословение.
Вера облачается и подходит к алтарю.
У креста-распятия, стоящего здесь, интересная история. Однажды астраханский аптекарь и лютеранин Карл Оссе захотел сделать подарок общине. Он отдал им этот самый крест. Когда Вера решила узнать, где аптекарь купил это распятие, оказалось, что этим местом был кельнский католический дом. То есть с лютеранами этот крест имеет опосредованную связь.
Рождество у лютеран — второй по значимости праздник после Пасхи. Его отмечают два дня. 24-го декабря прихожане собираются на тихое богослужение, именуемое сочельником. В эту ночь не устраивают празднеств. 25-го декабря утром снова проводится богослужение, но в этот день уже можно собираться всей семьёй и накрывать торжественный стол.
В других комнатах здания собираются вещи и игрушки для помощи нуждающимся. Делается это в рамках «Фонда мамочки».
Мы заходим в церковно-приходскую школу. Зданию явно нужен ремонт. Как говорит Вера, сейчас они используют его как склад.
Путь из райкома в пасторат
В 1994 году приехал первый пастор из Германии. Вера несколько раз заходила к нему по делам, но потом перестала. Пастор стал спрашивать, почему она не приходит и позвал ее уже на богослужение. Там ей понравилось.
До этого она пыталась ходить в православную церковь, но там её не привлекала обстановка. Как признаётся Вера, ее «напрягал» запах ладана.
Когда проходили выборы в церковный совет, женщину выдвинули в качестве кандидата. До этого она работала в райкоме.
«Комсомольский значок на лацкане – это для работы, а крест на шее – для души». Она признаётся, что была «белой вороной», потому что носила крест в открытую.
Затем Веру попросили вести службы, а также выучиться в Петербургской теологической семинарии Евангелическо-лютеранской церкви. Тогда там было только дневное отделение, но священник не могла оставить общину. Благодаря просьбе Веры и других людей, в семинарии открыли заочное отделение.
После обучения человек должен поработать помощником пастора и пройти коллоквиум, где епископы решают, достоин ли он самостоятельной службы. Вера не проходила коллоквиум, поскольку уже была проповедницей.
«С тех пор я пастор. Хотя ни в детстве, ни тогда, когда я пришла в общину, мне даже в голову такое не могло прийти, что я буду пастором, но господь так решил, и я служу».
Зарплату Вера получает только с 2003- года, до этого пасторы служили в буквальном смысле «за спасибо».
Кто хочет от жизни толка добиться, тот ничего не боится
В свободное время Вера шьёт. Технолог швейного производства – её специальность.
Рассказывая историю из детства, женщина плачет.
Однажды они с подругами взяли у мамы одной из них кружева и сшили из них платья для кукол.
«Почему мы это делали? Я не знаю. Когда её мама это обнаружила, прибежала к нам, и увидела всех этих кукол в пышных платьях. Она, помню, первую куклу схватила, отрывает эту юбку, а я сижу и думаю: «Сейчас мне дадут по башке». А она растянула их и стоит счастливая: «Вы их не порезали. Они длинные».
Кроме того, у женщины восемь лет водительского стажа. «Это фантастика, это я люблю», — говорит пастор.
У священника дома живут четыре кошки. Одна из них потеряла лапу, когда на неё напали собаки. Так получилось, что у Веры были проблемы с ногой. «Ну и как всегда человек говорит: «Себя жалко, ой, как мне тяжело, ой, это не получится». Тут я смотрю на своего трехлапого кота, который прекрасно запрыгивает на кровать, на подоконник, бегает, ходит». Пастор, глядя на своего кота, говорит, что она перестала себя жалеть и стала выздоравливать. Она считает, что всё это было не просто так.
Мы прощаемся с Верой. Надеемся, что в скором времени ей удастся восстановить общину полностью и пожелаем ей с этим удачи. Как признаётся пастор, даже моральная поддержка для них сейчас очень важна. А Господь поможет.
