Два сына Натальи Заплетиной погибли на СВО. Для любой матери это самое горькое горе, после которого, наверное, невозможно оправиться. А надо продолжать жить, потому что рядом есть любимые и дорогие люди: у Натальи две дочери, маленький внук, которым нужна ее забота и поддержка. И теперь самая главная обязанность: хранить память о сыновьях. Мы хотим рассказать о них именно сегодня, в День Героев Отечества.
Такие разные. Такие одинаковые
Разница в девять лет, разные характеры, но общее, что было у ее мальчишек, что их объединяло, – чувство справедливости, чувство долга, бесстрашие – и отправило их туда, за ленточку.
В судьбу старшего, Владимира Тюменцева, Наталья и не могла вмешаться, он был военным, все решения принимал самостоятельно, исходя из своих убеждений и профессионального опыта. Служил на Северном Кавказе, был не просто уважаем в своей части, а любим. Безотказный, рукастый, механик от Бога, человек слова: если назначил срок ремонта техники, то исполнит обещание во что бы то ни стало. Не унывал ни в каких ситуациях. Наталья говорит, что как родился с улыбкой, так и по жизни шел, улыбаясь и радуясь. Веселый, заботливый, отважный. Ему было десять лет, когда он спас тонущего в полынье соседского Валерку. Ушли на лед покататься, а тот провалился. И Вова лег на лед, вспомнив чей-то рассказ про спасение, протянул мальчишке палку и вытащил. Что он тогда пережил! Матери признался, какое отчаяние испытал, увидев, что пацан скрылся под водой. А когда тот вынырнул, сделал все, чтобы спасти. Вот в этом – действовать вопреки безнадеге – был он весь.
Был…
Война больше не отпускала
После срочной службы Владимир остался в армии, подписав контракт. А однажды позвонил: «Мама, я тебя очень сильно люблю, прости меня за все, если я тебя обижал, и прощай». Тот разговор, который никак не вязался с Володиной жизнерадостностью, взбудоражил мать настолько, что она начала звонить его командирам. Разыскала телефоны через Министерство обороны. И, дозвонившись, услышала в трубке звуки далеких взрывов и автоматных очередей, знакомых ей только по кино. Это был 2014 год, Донбасс, и ее сын понимал, куда он идет, потому и прощался.
Из той командировки Володя благополучно вернулся в свою часть в Дагестане, но война его больше не отпускала. В 2022 году он подписал новый контракт.
Сердце матери было не на месте. Наталья – человек активный, легкий на подъем. Никогда не сидела без дела. Но с уходом Володи на СВО словно специально стала загонять себя во всякие дела, чтобы не думать о плохом, не подпускать близко тяжелые мысли. Они же неизбежно возникают, когда происходят страшные события. Наталья активно помогала нашим бойцам, и как всякой матери, ей казалось, что это как-то поможет и Володе.
Те страшные дни она никак не может выкинуть из памяти. Плачет: «Лучше бы не помнить, не помнить!» Не получается. Под утро ей приснился сон, что Володя погиб. Как ни гнала увиденное из памяти, мысли все время возвращались к нему. Потом позвонил Володя, и Наташа не сдержалась: «Сыночек, прошу, береги себя, я так плохо тебя видела!»
Сын засмеялся: «Не думай об этом, мама! Обещаю, что со мной все будет хорошо».
Обещания он не выполнил… Погиб 8 сентября 2022 года на рассвете. В день Наташиного ангела.
Когда мальчики вырастают…
«А младшего я отговаривала, когда он решил добровольно пойти на СВО. Думала, имею на него влияние. Максим по закону мог не идти, ведь один мой сын уже погиб! Но он же был братом старшего! И так же, как старший, не отступал от своих решений. Когда я узнала, что он собрался туда, я проговорила с ним всю ночь. Я плакала, упрашивала. И, плача и упрашивая, понимала: все это напрасно. Он уже не отступит. Мальчики вырастают – и всё решают сами. Я не могла ничего изменить, — вспоминает Наталья.
Когда Максим был подростком, они разошлись с отцом мальчика, и он попеременно жил то у отца, то у матери. Навещал отца в Оранжерейном, и Наташа была недовольна. Из-за друзей Максима. Вадим и Елисей, ей казалось, плохо влияют на сына. Сын успокаивал: «Мама, зря ты так, они хорошие парни».
Хорошие парни вслед за Максимом ушли на СВО. Воюют и сейчас. Елисей стал Героем России. И так горевал по Максиму, как горюют только родные люди. Долго писал на телефон Максима: «Друг мой, брат мой, отзовись, я не верю, не верю, что ты погиб, нет, нет, ты не погиб, не погиб, этого не может быть, отзовись!»
Серая зона
Место гибели своего сына Максима Касимова, с позывным «Касим», мать знала по координатам. Он был ранен. Товарищ, нет не товарищ — напарник укрылся в кустарнике, опасаясь приближаться к раненому. Мог бы оказать помощь, но … трое суток просидел в кустах. Максим умер от кровопотери. Война по-разному выглядит. Иногда как подлость. Иногда как доблесть. Не мне судить.
Командир с позывным «Фрионыч» отправился за Максимом. Не вернулся. Не дополз каких-то пятисот метров. Его закидали дронами. Так и лежали там Фрионыч и Касим, их долго не могли забрать оттуда, из серой зоны, пространства между миром и открытой войной, когда впрямую не воюют, но происходит много чего страшного. И пока сын был там, Наташа все время думала: может, не он там лежит. Может, не убит. Может, в плену. А потом его вытащили. И надо было ехать в Ростов на опознание. Максима опознавали с помощью компьютерных технологий, по особым приметам, Наташа привезла сорок фотографий: татушки, зубные пломбы, шрамы. Какие-то приметы уже невозможно было обнаружить. И Наташа опять думала: не все совпадает, может, не он, может, в плену…
ДНК все подтвердила.
Его возвращение домой затянулось на целый год.
И все это время, говорит Наташа, она сама как будто жила в той страшной серой зоне: в душе ни мира, ни покоя, одна огромная непроходящая боль.
В августе нынешнего года Максима наконец похоронили на родине.
Они снова вместе
Имя Владимира Тюменцева высечено на мемориале погибших героев СВО в сквере Астраханского государственного университета. На территории Оранжерейнинской школы высажены деревья в память о Володе Тюменцеве и Есенае Тулебаеве, погибших на СВО. В Бахтемире недавно открылся мемориал, где имена Владимира Тюменцева и Максима Касимова высечены на гранитных плитах. Братья снова вместе. То, что они герои, доказали их награды: у Володи – медали «За боевые отличия», «За отвагу», Георгиевский Крест IY степени, у обоих сыновей орден Мужества (посмертно).
Сослуживцы Максима рассказали Наталье, что ее младший спас 25 человек и за этот подвиг был представлен к званию Героя России. Но где-то затерялись документы. Она будет их искать, потому это часть жизни ее сына, которому навеки осталось 22 года. Это память о нем, которая не должна умирать.
Боль не прошла. Но что-то происходит в жизни Натальи, что порой утешает ее, заставляя верить в чудо. Крестили маленького внука. Такое светлое событие! Наташа не хотела омрачать его слезами, но они все время наворачивались на глаза, потому что она вспоминала Максима – он должен был стать крестным отцом у племянника. И вдруг в маленькой крестильне среди разных людей Наташа увидела…Максима. Высокий парнишка, худощавый, скуластый, только волосы светлые, был так похож на сына, что Наташа не выдержала, подошла к нему: «Можно я тебя обниму?». И вдруг поняла, что сын ее рядом с ней, что он посылает ей свою любовь через других людей. Как может…
И как будто тише стала в тот миг материнская боль.
Уйдет ли из сердца эта боль когда-нибудь? Кто знает… Когда Наташе предложили участовать в фотопроекте матерей и жен героев, она сначала категорически отказалась. А потом вместе с Ритой, младшей дочерью, решила согласиться – ради Вовы и Макса. Так появился этот портрет, где они все вместе.
«Моих сыновей уже не вернуть. Но я очень хочу, чтобы перестали погибать другие сыновья. Я очень жду мира, за который сложили головы оба моих сына, за который погибли их товарищи, они все так много сделали для страны! Светлая память всем погибшим. Сил всем матерям, женам, сестрам, всем, кто не дождался и кто продолжает ждать», – говорит Наталья Заплетина.
А смерти нет, ребята, потому материнская любовь сильнее смерти, и не умирает память.
